Я проваливаюсь медленно в этот омут. Запах осени. Нервы. Я словно в космосе. В глазах темнеет, если начинаю резко двигаться. Нет никакой моральной разрядки. Нет того момента, чтобы забыться.
Апатия и нежелание двигаться. Мне надо взять себя в руки. Наверно, тварей в моей голове стало больше.
И батюшка фрейд по мне плачет горькими слезами.
Это лето прошло без музыки, было много красивых книг. Много кислорода, но сейчас у меня вновь кислородное голодание.
Нужно чего-то вдохновляющего.
Меня пугает перспектива взаимоотношений с В. Я чувствую себя с ним не так, как обычно. И я спрашиваю себя: а как обычно?
Я скрываюсь от людей и не желаю никому говорить, что я дома.
Я не пишу и мысли в голове тягучие и тяжелые, как сироп.
И наверно песней этого лета стала
Апатия и нежелание двигаться. Мне надо взять себя в руки. Наверно, тварей в моей голове стало больше.
И батюшка фрейд по мне плачет горькими слезами.
Это лето прошло без музыки, было много красивых книг. Много кислорода, но сейчас у меня вновь кислородное голодание.
Нужно чего-то вдохновляющего.
Меня пугает перспектива взаимоотношений с В. Я чувствую себя с ним не так, как обычно. И я спрашиваю себя: а как обычно?
Я скрываюсь от людей и не желаю никому говорить, что я дома.
Я не пишу и мысли в голове тягучие и тяжелые, как сироп.
И наверно песней этого лета стала